Наука и Философия

Наука — одно стройное целое, все части которого взаимно проверяются. Я признаю безусловно верным только то, что доказано научным образом, т.е. путём строго применённого опыта.

Гуманитарные науки отличаются интересом и вниманием к человеку, его деятельности, и в первую очередь — деятельности духовной.

Теория, которую нельзя опровергнуть каким бы то ни было постижимым событием, ненаучна. Неопровержимость — не доказательство теории (как часть думают), а порок.

Парадокс самореференции стоит в центре гуманитарных наук, определяя сложное соотношение их гуманитарности и научности. Гуманитарные науки изучают самого изучающего, именуют именующего… Человековедение неотделимо от человекотворчества. Субъект человековедения потому и не может быть полностью объективирован, что находится в процессе становления, и каждый акт самоописания есть и событие его самопостроения. В гуманистике человек не только открывает нечто в мире субъектов, но и производит в ходе самопознания собственную субъективность.

В проблеске гениальности видишь свою бездарность.

Даже если все держатся одного мнения, все могут ошибаться.

Я полагаю, что путь в науку, да и в философию, только один: встретить проблему, увидеть, как она красива, и влюбиться в неё; обвенчаться с нею и жить счастливо, пока смерть не разлучит вас – если только вам не суждено будет увлечься другой, более красивой проблемой или отыскать решение первой. Но и такое решение, будучи найденным, может породить, к вашему же удовольствию, целое семейство очаровательных, хотя, вполне вероятно, и непростых, юных проблем.

От ошибок и внешних угроз человечество способна защитить только альма-матер всех знаний — наука, позволяющая разработать технологии для поглощения CO₂, снижения уровня потребляемой энергии, уничтожения астероида — да чего угодно.

Философские камни собирают одни, разбрасывают другие, а третьи, найдя их, используют, как драгоценности.

Всё, в том числе и ложь, служит истине. Тени не гасят солнца.

Изучая истину, можно иметь троякую цель: открыть истину, когда ищем ее; доказать ее, когда нашли; наконец, отличить от лжи, когда ее рассматриваем.

Настоящий ученый — романтик. Только романтики верят в то, что возможно всё.

Слова, ещё слова, и только слова: это всё, что нам оставили самые знаменитые философы.

Где не погибло слово — там и дело еще не погибло.

Искусство имеет своей задачей раскрывать истину в чувственной форме. 

…Мне кажется довольно парадоксальным то, что философы, гордящиеся своей узкой специализацией в сфере изучения обыденного языка, тем не менее считают свое знакомство с космологией достаточно основательным, чтобы судить о различиях философии и космологии и прийти к заключению о том, что философия по существу своему не может внести в космологию никакого вклада. Они, безусловно, ошибаются. Совершенно очевидно, что чисто метафизические — следовательно, философские — идеи имели величайшее влияние на развитие космологии. От Фалеса до Эйнштейна, от античного атомизма до декартовских рассуждений о природе материи, от мыслей Гильберта и Ньютона, Лейбница и Бошковича по поводу природы сил до рассуждений Фарадея и Эйнштейна относительно полей сил — во всех этих случаях направление движения указывали метафизические идеи.

Человек и наука — два вогнутых зеркала, вечно отражающие друг друга.

Если окажется, что наша логика неверна, все науки станут поэзией.

Никчемна мудрость, не умеющая приноровиться к всеобщей глупости.

Человек бессмертен благодаря познанию. Познание, мышление — это корень его жизни, его бессмертия.